Мифология и легенды Северного Кавказа в творчестве современных художников
Рубрикатор
- Концепция
- Каменные воины в творчестве Феликса Петуваша и Богдана Дмитриенко
- Мэзитхе на картинах Нурбия Ловпаче
- Истанг в творчестве Тамары Тайсумовой
- Серия «Солнце» Руслана Мазлоева
- Магомед Кажлаев в контексте современного искусства Северного Кавказа
- Выводы
Концепция
Северный Кавказ является местом проживания разных народов, каждый из которых по своей природе является достаточно консервативным сообществом с особым менталитетом. Тем не менее, здесь тоже рождаются, получают образование и живут художники, практикующие современное искусство, по своим эстетическим качествам близкое к прогрессивным западным странам. Иногда такие художники сталкиваются с непониманием и вынуждены выставлять свои более «смелые» работы в других регионах или даже странах, а иногда малая родина становится на их защиту, видит особую ценность в транслируемом этими деятелями творчестве. Каждый случай индивидуален, но по моему мнению объединяющей чертой современного искусства Кавказа является отражение национальной специфики, будь то результат сознательного или бессознательного процесса.
Гошефиж Абредж, «Семья», 2008.
Культура Кавказа очень богата и состоит из множества исторических пластов, каждый из которых привносил что-то новое в мировоззрение и традиции всех проживающих здесь народов, что в свою очередь находило отражение в народном творчестве. Немаловажное значение в этом процессе играли поверья и фольклор, элементы которых бережно хранятся носителями культуры и передаются следующим поколениям — молодёжь до сих пор изучает широко известный нартский эпос, культурологи и археологи изучают ритуалы, связанные с языческими героями старых народных поверий, а в национальном ремесле, пусть и в немного видоизменённой форме, используется символика древних культов горцев.
И именно то, как локальные мифы и легенды находят отражение в творчестве современных художников Северного Кавказа, и будет рассмотрено в этой работе.
Выбор этой темы связан с тем, что феномен современного искусства Северного Кавказа мало изучен. Творчество кавказских художников интересно тем, что во многих случаях формы современного искусства в нём используются как оболочка для транслирования национальной самобытности, лежащей в сердце их работ. Это пример того, как нетрадиционные формы искусства не всегда уходят от старого, а наоборот — черпают из него вдохновение. Такая двоякая природа создаёт множество возможностей для рассмотрения и анализа под самыми разными углами.
Анализу подлежат произведения художников, родившихся на территории Северного Кавказа и творчество которых входит в дискурс влияния мифологии и народных верований на современное искусство. К таковым относятся: Феликс Петуваш, Богдан Дмитриенко, Нурбий Ловпаче, Тамара Тайсумова, Руслан Мазлоев, и Магомед Кажлаев.
В список анализируемого визуального материала входят объекты искусства, выполненные в разных медиумах: живопись, графика и книжная иллюстрация, а также декоративно-прикладное искусство.
Исследование охватывает период с конца 1960-х годов по наше время.
Абдулла Берсиров «Зов Емыша», 1990-1991; «Бог лесов Мэзытхьэ», 1990-1991.
В силу специфики исследовательской работы необходимо уделить внимание не только достоверным фактам о творческом процессе каждого из художников, чьи работы были рассмотрены, но и сформировать теоретическую базу о культуре, повериях, традициях и фольклоре народов Северного Кавказа, а также историческом процессе их формирования. К выбранным для изучения литературным источникам относятся интервью художников, искусствоведческие и культурологические статьи из научных изданий, а также сборники фольклорных произведений народов Кавказа. Работа будет построена по принципу поочерёдного рассмотрения произведений художников, чьё творчество использует мифологические образы, свойственные народам Кавказа, их анализ и сравнение с другими объектами искусства, схемами, разработанными учёными-кавказоведами, и памятниками истории и культуры региона.
Каменные воины в творчестве Феликса Петуваша и Богдана Дмитриенко
Когда мы размышляем о фольклоре и мифологии Северного Кавказа одним из первых приходит в голову нартский эпос. Это очень широкий пласт культурного наследия, который оказал влияние на несколько горских народов. Художники современности часто обращаются к сюжетам из этого памятника культуры.
Феликс Петуваш «Конь Саусруко», 1976; «Последний путь Саусруко», 1967; «Рождение Саусруко», 1976.
Первыми я предлагаю рассмотреть иллюстрации к нартскому эпосу, выполненные в технике гратографии за авторством Феликса Муратовича Петуваша.
Этот цикл работ посвящён центральному персонажу — Саусоруко, богатырю, рождённому из камня — и освещает ключевые этапы его героического пути. В этих работах особую важность имеет пейзаж — каменистые скалы и многоглавые горы тоже становятся персонажами этих работ. Они оживают, одухотворяются, подобно самому Саусоруко. Образы гор и земли являются очень важными для кавказской культуры и уходят корнями во множество древних ритуалов и верований, символизируют мужское начало и являются частью модели вселенной в мифологической системе мира.
Монументальность горного пейзажа в исполнении Петуваша уравновешивается стилизованными формами изображаемых людей и лошадей. Обобщённость форм при сохранении узнаваемости, утончённые линии и заострённый силуэт — всё это делает данные иллюстрации выдающимися графическими работами.
Феликс Петуваш «Меч Саусруко», 1967; «Сказание о нарте Саусруко», 1976.
Похожим образом горы оживают и на работах Богдана Чингизовича Дмитриенко, а именно на графических листах «Эльбрус» и «Бештау». Эти персонажи тоже отсылают к одной из историй нартского эпоса, повествующей о поединке между отцом Эльбрусом и его сыном Бештау.
Богдан Дмитриенко «Эльбрус», 2000-е; «Бештау», 2000-е.
«Прототипами» этих персонажей являются реальные горы Кавказа, а рассматриваемая история является мифологическим объяснением и отражением их облика на данный момент:
Согласно этой истории, Эльбрус рассекает своего сына Бештау на пять частей, но погибает и сам, от ранения, раскроившего его голову надвое. Оба великана засыпают вечным сном (Семина Н. Б. 2020, с. 104).
Здесь в отличие от работ Петуваша фокус смещается и горы становятся ключевыми фигурами работ. Пейзажная детализации сводится к минимуму в угоду большей стилизации и обобщения форм, что позволяет сделать основной акцент на лицах и на элементах орнамента, используемых Богданом Дмитриенко.
С помощью вписывания узоров, характерных для народов Северного Кавказа, в поверхность своей работы художник добивается ещё большего стилистического сближения своей графики с первоисточником. Стоит отметить, что похожие узоры до сих пор можно видеть на коврах кавказских рукодельниц.
Автор неизвестен, «Балкарский войлочный ковер с узором, выполненным аппликацией», XX век.
Мэзитхе на картинах Нурбия Ловпаче
Одним из знаковых современных художников Кавказа является Нурбий Газизович Ловпаче (Левпаче). Основой его подхода к творчеству является использование элементов мифологии и культуры своего народа и дальнейшее преобразование образов, дошедших до нас через артефакты старины, в работы, стилистику которых сам автор называет «кавказским декоративным романтизмом».
Левпаче участвовал в археологических раскопках на Кавказе, будучи убеждённым, что источник вдохновения для современного искусства нужно искать в культуре своих предшественников, изучая богатое наследие адыгского народа. Представления-реконструкции древних городов, использование старых мифологических и фольклорных образов в живописи и декоративно прикладном искусстве — вот так можно описать творчество этого художника.
Нурбий Ловпаче, «Солнечный жрец Спыунэтама», 2001 г.
Идею олицетворения гор, выявленную в работах ранее рассмотренных художников, можно увидеть и в творчестве Левпаче на полотне «Майкопские кулачные бойцы».
На переднем плане мы видим две человеческие фигуры, они композиционно перекликаются с вершинами горного образования, на фоне которого изображены. Два бойца — две вершины, да и сами фигуры майкопских воинов напоминают каменные изваяния, что всё так же отсылает нас к богатырям нартского эпоса, рождённым из горной породы.
Нурбий Ловпаче, «Майкопские кулачные бойцы», 2000-е.
В ряде работ Нурбия Левпаче встречается образ древнего бога охоты Мэзитхе — грозного, но справедливого существа, покровительствующего охотникам. С этим божеством связан целый комплекс ритуалов, происходивших до и после охоты: ему пели песни, просили «отдать дичь», ведь верилось, что успех будет только если сам Мэзитхе соблаговолит охотнику и позволит одолеть зверя) и после успешной охоты приносили подношение — оставляли голову животного под деревом в лесу.
Нурбий Ловпаче, «Лунные девы Мэзитха», 2000-е.
Мэзитхе, согласно повериям, носит на голове рога — тут образ, преподносимый Ловпаче совпадает с первоисточником. Образ оленя как олицетворения благородства и связи с природой знаком и предкам современных кавказцев, и народам, с которыми они соседствовали и взаимодействовали. Оленьи рога — один из орнаментальных элементов, используемых в Адыгском ковроткачестве по сей день.
Где-то художник делает его образ антропоморфным, где-то предпочитает изобразить просто оленя. Но если сравнить все эти работы, мы увидим, что рядом с главной фигурой, предположительно самого бога леса, всегда изображён заяц. Конечно, он может выступать в роли животного-компаньона у хтонического божества, но есть основания предположить другое.
«В охотничьем культе были и другие регламентации. Небезынтересным нам кажется и поверие древних адыгов в то, что нельзя стрелять в дичь и животных белого цвета, так как его убийство приравнивалось к убийству самого Мэзитхи, образ которого ассоциировался им „белоруким“ и „белотелым“» (Куек А. С. 2013, с. 26).
Нурбий Ловпаче, «Мэзытхьэ (Бог леса)», 2002.
С этой информацией можно немного по-другому трактовать одну из работ «цикла Мзэтхе» у Ловпаче. На первом плане изображён олень — традиционная дичь в этих местах — и заяц белого цвета — сакральное животное, которое нельзя убивать, ведь это сам лесной бог, согласно поверьям. Чуть поодаль за скалой притаился человек, возможно, охотник. Возникает напряжение, ведь неизвестно до конца, в кого он будет метить. Может это испытание от лесного божества, пусть справедливого, но грозного в гневе.
Истанг в творчестве Тамары Тайсумовой
Истанг — войлочный ковёр — является национальной гордостью чеченцев. Для этих произведений народного ремесла была создано целая система орнаментов, визуальные элементы которых берут начало у древних петроглифов.
Значение многих узоров с ходом истории было утрачено. По большому счёту современные ремесленники полагаются на форму изображаемых фигур, а не на содержание. Сам процесс создания истангов и других видов войлочных ковров в некоем роде «побуждает» перемены — свалянная шерсть очень пластична и не всегда позволяет передать форму того или иного орнаментального элемента с доскональной точностью. Таким образом в процессе передачи технологии из поколения в поколение сам графический рисунок орнамента мог претерпевать изменения, что ещё более затрудняет изучение современных истангов путём сравнения с древними системами символов.
Тамара Тайсумова, «Орнамент», 2010-е.
Орнаменты истанга широко используются в одноимённой серии работ чеченской художницы Тайсумовой Тамары Зайнабдиевны. Чеченские узоры, исполненные на холсте акрилом и скульптурной пастой, являются переложением традиции на язык нового медиума, и призваны вновь обратить внимание зрителей-сограждан на культурное наследие своего народа.
Ранее говорилось, что многие значения орнаментальных элементов были утеряны, но некоторое символы подлежат расшифровке. Один из таких используется и в работе Тамары Тайсумовой.
Тамара Тайсумова, «Исттан», 2010-е.
Основа таких орнаментальных композиций восходит к образу «женщины с воздетыми руками», восходящему к культуре протоингушей. Симметричное повторение этого знака внутри ромба, обозначавшего землю, поле, символизировало плодородие и отсылает нас к образу матери-земли у древних народов Северного Кавказа.
Как видим, такой графический элемент до сих пор используется при разработке орнамента для войлочных ковров
Хава Акиева, «Схематическое изображение женщины-прародительницы», 2009.
Автор неизвестен, «Войлочный ковёр», 1924.
Как мы видим, узор на работе Тайсумовой, пусть и несёт в себе отличия, но всё же вписывается в «каноны» изображения матери-земли. И хотя культовое значение этого символа уже давно не играет ключевую роль при изготовлении истангов, и главным в этой работе выступает сам факт принадлежности орнамента к чеченскому ремеслу войлочного ковроделия, при более глубинном изучении мы находим культово-мифологическое значение, пусть по большей части и забытое.
Тамара Тайсумова, «Истанг в сов. стиле», 2010-е.
Серия «Солнце» Руслана Мазлоева
Мазлоев, Руслан Замирович — современный художник, который освоил технику плетения арджэн и начал использовать её для создания аутентичных арт-объектов и инсталляций. В таком подходе к увековечиванию наследия своего народа и в каком-то роде пропагандированию его для своих современников, творчество Мазлоева схоже с рассмотренной ранее художницей, Тамарой Тайсумовой.
Руслан Мазлоев. Из серии «Солнце», 2010.
Серия работ «Солнце» на одноимённой выставке по словам автора использует символику важного для народов Северного Кавказа прошлого культа Солнца. По задумке самого автора работы отражают отношение его предков к космосу, он ссылается на популярные для Кавказа периода язычества представления о своеобразной «оси мира» — дерева, уходящего корнями в горы, а ветвями в небо, к Солнцу.
Руслан Мазлоев. Из серии «Солнце», 2010.
Спирали, Т-образные фигуры, концентрированные круги, линии, выходящие из центра окружности к его краям — это всё известные сакральные символы, связанные с культом Солнца. Множество предметов с этой символикой было обнаружено при раскопках древних могильников на территории Северного Кавказа. Солярные знаки были найдены на донышках сосудов, также они украшали металлические изделия и другую утварь.
Предлагаю сравнить некоторые работы Руслана Мазлоева с представленными рисунками.
Геннадий Афанасьев, «Солярные амулеты алан могильника Мокрая Балка», 1976.
Руслан Мазлоев. Работы из серии «Солнце», 2010.
Рожковский Александр, «Схемы работ Руслана Мазлоева для сравнения с солярными знаками», 2025.
Руслан Мазлоев. Из серии «Солнце», 2010.
Можно сказать, что в арджэнах Мазлоева светило не только играет роль иконографического символа, но и напрямую выступает помощником в работе, ведь для того, чтобы добиться светлого цвета циновки, болотную траву оставляют на некоторое время сушиться под палящими лучами Солнца.
С помощью солярной тематики автор смог слить воедино старые национальные верования Кавказа и почти забытое, редкое ремесло и вывести их на арену современного искусства, создав пронизанные солнечным теплом самобытные произведения.
Магомед Кажлаев в контексте современного искусства Северного Кавказа
Магомед Кажлаев, «Семендер», 2000.
В контексте анализа влияния национальной культуры на современных кавказских художников мне бы хотелось рассмотреть не столько работы Магомеда Кажлаева, сколько его отношение к анализу творчества в точки зрения национального наследия.
В его работах многие видят «кавказский колорит», а при виде используемых им линий и фигур вспоминают осетинский орнамент. Изначально предполагалось изучение творчества Кажлаева с опорой на эти гипотезы, но если мы рассмотрим интервью художника, то можем прийти к выводу, что такой вектор анализа неверен, по крайней мере с точки зрения самого автора.
«…я уже здесь, в Москве, столько живу и настолько далек от штампов, от готовых клише псевдонациональной культуры, которые мне глубоко чужды. Подлинная культура всегда живая» (Art in process, 2012).
Так художник отвечает на вопрос о том, имеет ли влияние национальная культура на его работы. Конечно, далее он добавляет, что никто из нас не может до конца избавиться от подсознательного влияния нашего воспитания, но утверждение что Кажлаев напрямую использует символику и сюжеты из мифологических и фольклорных сред народов Кавказа в этом свете кажутся неубедительными.
Опираясь на изученный материал, можно увидеть и «кавказскую трёхцветку» в работах Кажлаева, и старые орнаментальные мотивы — переход к таким выводам действительно очень лёгок и соблазнителен, но насколько это правильно с моральной точки зрения по отношению к таким художникам как Кажлаев?
Магомед Кажлаев, «Танец», 2000.
Кажлаев стремится к самобытному искусству, не несущему явных национальных, или же, как он выразился, псевдонациональных штампов.
В связи с этим автор исследования считает верным рассмотрение влияния поверий и мифологии на современное искусство Кавказа только на примерах художников, которые сами заявляли о подобном содержании и значении своих работ. К таковым относятся все индивиды, рассмотренные до этого раздела: Петуваш, Богданов и Ловпаче вполне прямолинейно отсылают нас к нартскому эпосу и языческим образам на своих работах. И сами названия, и изображаемые образы говорят нам об этой тематике. Тайсумова и Мазлоев тоже пользуются национальными орнаментальными элементами вполне осознанно, и оба стремятся к популяризации культур своих народов.
Выводы
Мифология и старые поверия, безусловно, широко находят отражение в искусстве современных художников Северного Кавказа. Методы имплементации этих мотивов, однако, могут варьироваться. Иногда сюжеты и образы из фольклора и древних культов переосмысляются и перекладываются на эстетику современных западных художественных течений — стилизованная книжная иллюстрация в технике гратографии, лаконичная графика, выполненная в смешанной технике или же яркая декоративная живопись — всё это является методами исполнения, пришедшими на Северный Кавказ извне, но в сердце этих произведений лежат известные национальные символы. Иногда же образы из старых систем верований сплетены воедино с национальным ремеслом, но меняется сам метод презентации. Например, орнаменты переносятся с войлочного ковра на холст, что не отменяет связи произведения с национальным прошлым, но позволяет вывести рассматриваемый объект за пределы рутинного быта. Бывает и так, что ремесло берётся как форма исполнения, а наполнением становятся системы верований прошлого. Но форма презентации, опять же, меняется за счёт того, что изделие не используется как объект быта, а переносится в пространство галерей и музеев.
Так или иначе, мифология и поверия разных народов Северного Кавказа транслируются в современном искусстве с целью популяризации и транслирования культуры. Но не стоит увлекаться поиском скрытых смыслов и подтекстов, в случае если художник сам отмечает, что не стремится передавать в своих работах национальный характер своей Родины. Подобный подход только способствует распространению предвзятого отношения к художникам и ограничивает восприятие их многогранного творчества.
Акиева Х. М. Особые черты народного орнамента протоингушей: его типы и язык // Известия вузов. Северо-Кавказский регион. Серия: Общественные науки. 2009. № 3а. С. 5-9.
Дробышева Н. В. Искусство ковроделия карачаевцев и балкарцев // Известия ростовского государственного строительного университета. 2015. № 3. С. 89–97.
Куек А. С. Образ мифологического божества Мэзитха в мифологии и эпических сказаниях адыгов // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 2: Филология и искусствоведение. 2013. № 1 (114). С. 23-30.
Ловпаче Н.Г. К вопросу существования понятия «национальная живопись» // Мир глазами черкесских художников. 2020. С. 266–269.
Нарты. Осетинский героический эпос в трёх книгах. Книга 2. М.: Наука. Главная редакция восточной литературы. 1989. 429 с.
Пацюков В. В. Интервью с Магомедом Кажлаевым / Art in process, 2012. URL: http://art-in-process.com/2012/12/magomed-kazhlaev/ (дата обращения: 7.05.2025).
Семина Н. Б. Авторская трактовка мифологических образов в творчестве художника-графика Богдана Дмитриенко // Культурная жизнь Юга России. 2020. № 2 (77). С. 100-106.
Соколова А. Н. Нартиада в контексте современной культуры региона // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 2: Филология и искусствоведение. 2015. № 3 (164). С. 149–156.
Сулейманова Ф. Х. Горный пейзаж северного Кавказа как основа формирования художественных образов в современном искусстве черкесских художников России и Турции // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 2: Филология и искусствоведение. 2020. № 2 (257). C. 171-182.
Хуако Л. А. Традиционный материал в современном искусстве Кавказа (на примере творчества Руслана Мазлоев) // Мир глазами черкесских художников. 2021. С. 65-75.
https://taysumi.com/shop/isttan (Дата обращения: 22.05.2025)
https://in.gallerix.ru/abredg/expo/adygeyskie-istorii/semya-triptix-zabota-semya-trud-obshaya-kompoziciya-300x300-sm-2008-g/ (Дата обращения: 18.05.2025)
http://fond-adygi.ru/page/cherkesskij-kalendar-aprel.cir (Дата обращения: 21.05.2025)
https://art.adyg-museum.ru/exhibitions/hudozhniki/ (Дата обращения: 10.05.2025)
https://art.adyg-museum.ru/exhibitions/hudozhniki/ (Дата обращения: 22.05.2025)
Семина Н. Б. Авторская трактовка мифологических образов в творчестве художника-графика Богдана Дмитриенко // Культурная жизнь Юга России. 2020. № 2 (77). С. 104
https://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_pictures/1241/%D0%9A%D0%B0%D0%B1%D0%B0%D1%80%D0%B4%D0%B8%D0%BD%D0%BE?ysclid=mb6jpblmds377685675 (Дата обращения: 22.05.2025)
https://vk.com/wall-225059226_1198 (Дата обращения: 21.05.2025)
https://galereya-ra.ru/personalnaya-vystavka-proizvedenij-2/ (Дата обращения: 22.05.2025)
https://galereya-ra.ru/mezythe/ (Дата обращения: 18.05.2025)
https://taysumi.com/shop/isttan (Дата обращения: 22.05.2025)
https://taysumi.com/shop/isttan (Дата обращения: 22.05.2025)
Акиева Х. М. Особые черты народного орнамента протоингушей: его типы и язык // Известия вузов. Северо-Кавказский регион. Серия: Общественные науки. 2009. № 3а. С. 7.
https://dzurdzuki.com/2015/12/08/albom-gialgiaj-giarchozh-ingushskie-ornamenty-tsennyj-istochnik-ornamentalnogo-znaniya/ (Дата обращения: 22.05.2025)
https://taysumi.com/shop/isttan (Дата обращения: 22.05.2025)
https://etokavkaz.ru/sovremennoe-iskusstvo/solnechnoe-pletenie (Дата обращения: 20.05.2025)
http://fond-adygi.ru/page/proekt-solnce-vystavka-ruslana-mazloeva (Дата обращения: 22.05.2025)
http://annales.info/kavkaz/small/mokbal.htm (Дата обращения: 22.05.2025)
http://fond-adygi.ru/page/proekt-solnce-vystavka-ruslana-mazloeva (Дата обращения: 17.05.2025)
http://fond-adygi.ru/page/proekt-solnce-vystavka-ruslana-mazloeva (Дата обращения: 22.05.2025)
https://artchive.ru/artists/30496~Magomed_Kazhlaev/works/375807~Semender (Дата обращения: 22.05.2025)
https://artchive.ru/artists/30496~Magomed_Kazhlaev/works/375805~Tanets (Дата обращения: 22.05.2025)
