Глава II — КПОЛУДНЮ
У приоткрытого окна Тянуло молодостью влажной, Я здесь одна, я здесь отважно Оставлю детские года, Так ласковые мне теперь, Когда удушием потерь Они оделись по погоде, Теперь апрель приходит, вроде, Он лезет в окна, тянет, дышит, Я улицы гуденье слышу, Как улий грозных пчел, Как пулей по челу, Как мелом по непочатому уму, На голове тупое «почему?», Боюсь начать сначала Я новую главу, Идти по головам, Главу сменять абзацем, Кидать нахально «Вам!», Иль «парусом» скитаться? «Что делать?» вопрошать, С «Судьбою человека», Не мне теперь решать Эту загадку века! В глухой тиши зеленых стен, В тупой погоне часных стрелок, Продуло спину ветром перемен, И я, расправив крылья, полетела к Солнцу Оно, со дня на день уж разобьётся, Уставшее светить для лета, Согрета, зелена земля, У приоткрытого окна Была весна со мной честна.
Ты дышишь бледною волной, Вздохнешь — отлив, вздохнешь — прибой, Ты глубоко простерлось в даль, Ты в тьму глубин стремишься звонко, Ты средиземный государь, Посланник дней былых потомкам, Ты дышишь бледною волной, Вздохнешь — отлив, вздохнешь — прибой, Ты белой поволокой пены Ажурно овиваешь брег, Ты преданно и без измены Хранишь Босфор не первый век, Ты дышишь бледною волной, Вздохнешь — отлив, вздохнешь — прибой, Ты голодно и ненасытно, Зевсу подобно, жадно, быстро Глотаешь ты своих детей, Не считывают те потерь, Ведь ты есть бог и ты отец, Ты средь земель простерся долго, Ты видел эллинов конец И одиссеевую лодку носил без толку десять лет, Хранишь веками ты покой, Вздохнешь — отлив, вздохнешь — прибой.
Звонко, тонко так наивно Трепет ерзает по ребрам, Манко, ловко резким ливнем Стало сбивчиво дыхание, Молодость пугливой ланью Пробежала по родам, Разделила города, Подарила рынок смыслов, Рыбок, реки коромыслом баба ведрами несла, То была моя весна, Прародительница жизни, Ленности раздольно полной, Юности фривольной, знойной, Страстной, чувственной, свободной Так робеют не рабы, Так робеют соловьи, услыхав шуршание листьев под ногами лесника, Вестника, что вскоре выстрел прозвучит наверняка. Рьяно, в то же время рвано Бьется кровь в лазурных венах, Как на переменах школьник рвется побыстрей в буфет. Свет и бесконечна воля на ближайших десять лет, Прыть и зной, печали томной смаковать минуты в тьме, Самый в мире одинокий и несчастный как нигде, Ты прекрасный, ты горишь, Каждый день и по минуте Приближаешь час и миг, Страшный и пустой до жути Миг старения своего.
Я приезжаю в центр, Иду стремительно, Но без цели, Мне нравится сталкиваться глазами с прохожими, Всматриваться в равнодушные лица, Вглядываться в добродушные рожи, Радоваться, если тоже Мне кто-то ответит схожим Взглядом, Рядом тогда я чувствую множество Людей близких и на меня похожих, Трепет по коже, Улыбка, Тепло, Шаг ускоряю, Стремлюсь, Утопаю, Бегу, Спотыкаюсь О камень брусчатки, Шагнувший из строя, Не стоит расстройств — Судьба Его обречена — Собянин уже начина ет бурить тратуар, Рассчитан бюджет, Ждет брусчатку удар Дробильной машиной Обильно расширен Проспект, Плитка Ровным строем выложена, Выглажена Нет Места самопроизвольным камням, Уникальным формам, Самым сердобольным, Добродушным рожам, Встречным и прожим Можно Только строгим лицам, Идентичным единицам Шов ко шву ложиться в ряд, Строить Moscow city град.
