Глава 3. Контекстуальные метафоры
Некоторые заложенные Босхом метафоры можно понять лишь при детальном рассмотрении его произведений, поскольку они должны считываться вкупе с другими элементами полотен. Несколько подобных аллегорий будут раскрыты мною в третьей главе.
Иероним Босх, «Сад земных наслаждений», 1500–1510 гг.
На первый взгляд, по отдельности ни нож, ни уши сексуальности не подразумевают, однако при грамотной компоновке эти объекты приобретают отчётливое очертание гениталий. Вероятно, что смысл в данную контаминацию вкладывался тот же, что и при создании головы-виноградины: Босх презентует зрителю зацикленность антагонистов на совокуплении. Между ушами персонажа (читайте: в голове) нет ничего, помимо похотливых мыслей, олицетворением которых выступает фаллообразный нож.
Тем же приёмом Босх воспользовался при создании одного из персонажей картины «Искушение Святого Антония», 1505–1506 гг. (слева). Пристрастившийся к чревоугодию человек между ушей имеет лишь живот, который для большей нравоучительности протыкает меч.
Аналогичную систему образов создают и волынка, выступающая аллегорией тестикул, и колбаска на ниточке, намекающая на половой член, на картине «Воз сена». Догадку подтверждает одеяние владельца инструмента: его синий плащ отсылает зрителя к нидерландской поговорке «надеть синий плащ», что означает «совершить супружескую измену».
Изображение слева: Иероним Босх, «Воз сена», 1515 гг.
Часто на полотнах Босха выделяются целые сегменты, в которых можно наблюдать скопление всех типичных атрибутов питейных заведений: алкоголь (в характерных кувшинах), кражи, музыка (музыкальные инструменты), бани, азартные игры и сопряженное с тавернами развратное поведение.
В одном лишь «Искушении святого Антония» Иеронима Босха таверн насчитывается как минимум 6.
Иероним Босх, «Искушение Святого Антония», 1505–1506 гг.
Иероним Босх, «Искушение Святого Антония», 1505–1506 гг.
Иероним Босх, «Искушение Святого Антония», 1505–1506 гг.
В силу того, что музыка считалась неотъемлемым атрибутом питейных заведений, она обрела дурную репутацию в культуре средневековых Нидерландов. Наличие менестреля в сцене сразу же её очерняло.
Иероним Босх, «Воз сена», 1515 гг.
Музыкальные инструменты на картинах Босха превращаются в орудия адских пыток.
Иероним Босх, «Сад земных наслаждений», 1500–1510 гг.
Ещё одной интересной эротической метафорой выступает зацикленная вокруг женщин чета животных, осёдланных нагими мужчинами, расположенная в середине центрального полотна «Сада земных наслаждений». В Нидерландах времен Босха верховая езда являлась устойчивым эвфемизмом, обозначающим половой акт. На это значение кавалькады также указывают гипертрофированные гениталии зверей.
Иероним Босх, «Сад земных наслаждений», 1500–1510 гг.
Образованный ими круг указывает на роль женщины, как искусительницы, подчёркивается её власть над мужчинами.
Иероним Босх, «Сад земных наслаждений», 1500–1510 гг.
Наличие животных намекает на мужскую природу, подчёркивая их «звериное начало». Приравнивая персонажей к дикарям, стоящим наравне со зверями, Босх подчёркивает их похотливость и отсутствие самоконтроля, которое противопоставляется рыцарскому и цивилизованному идеалу любви.
Иероним Босх, «Сад земных наслаждений», 1500–1510 гг.
