1930–1950: визуальная стандартизация приватности
Период 1930–1950-х годов стал поворотным моментом в истории мужской домашней одежды — временем, когда представления о приватности утратили элитарность и перешли в сферу массовой культуры. Дом перестал быть исключительно пространством покоя и уединения: он превратился в сцену социального самоутверждения. Эта трансформация шла параллельно на двух континентах — в Европе, восстанавливающейся после экономических кризисов и войн, и в Америке, формирующей свой идеал повседневного комфорта и «американской мечты».
Если в XIX веке приватность ассоциировалась с интеллектуальной замкнутостью и эстетикой кабинета, то середина XX века превратила её в понятие визуальное — в повторяемый образ, который можно было увидеть на экране, в рекламе, в иллюстрации. Домашняя одежда стала частью этого языка — эстетическим и культурным кодом, в котором читались идеи порядка, успеха, мужественности и принадлежности к «современности».
Межвоенная Европа: приватность в эпоху дисциплины
McCall 2726. Англия, ок. 1920-е // Франция, ок. 1920-е
Для Европы 1930-х годов характерна новая скромность — дом воспринимается как «укрытие от внешнего хаоса». В моду входят аккуратные, функциональные формы: домашние халаты с геометричным кроем, пижамы из практичного хлопка, менее декоративные ткани. Это не отказ от эстетики, а попытка примирить комфорт с утилитарностью.
// Мужская ночная рубашка. Англия, 1941
Халат из красного шелка с карманом, украшенным белой вышивкой с монограммой «NC», принадлежавший актеру, режиссеру и драматургу Ноэлю Кауарду (1899–1973). Англия, ок. 1930-1950. V& A музей
Во Франции и Великобритании начинают активно развиваться домашние коллекции prêt-à-porter. Например, французские компании Le Slip Français и Le Bon Marché в этот период вводят серийное производство мужского белья и пижам, ранее считавшихся предметом индивидуального пошива. В журналах «L’Officiel» и «La Mode Illustrée» появляются советы по подбору «удобной и изящной одежды для дома», где халаты из шерсти или фланели позиционируются не только как вещь для отдыха, но и как часть «современного мужского вкуса».
// McCall 4475. Англия, 1940-е
L’Homme, мужской журнал моды. Франция, декабрь 1938
Параллельно в моду входит так называемый «smoking jacket» — короткий домашний пиджак, вдохновлённый вечерними костюмами, но предназначенный для отдыха. Он сочетал элегантность с практичностью и стал визуальным символом обновлённой приватности.
// Выкройка мужского курительного пиджака, № 100, Rufus. Англия, 1940-е
Винтажная выкройка Vogue 1950-х годов
Курительный халат и домашний халат. Англия, ок. 1930-е // Курительный халат и домашний халат. Англия, 1936
Интересно, что в межвоенной Европе дом всё чаще изображается в кино и иллюстрациях как сцена повседневности, а не уединения. Герои британских и французских фильмов 1930-х годов — от клерков до писателей — показаны дома за чтением, в кресле, в простой, но аккуратной одежде. Приватность становится не роскошью, а нормой, стилем жизни среднего класса.
// Плакат «Мужчина в халате», Теодор Киндел. Англия, 1920-е
Фильм «Завещание доктора Мабузе», Фриц Ланг, 1933. Германия
После Второй мировой войны, в 1940-х, этот процесс усиливается. Материальные трудности и дефицит тканей приводят к появлению нового минимализма в мужской одежде. Европейские халаты и пижамы приобретают строгий силуэт, приглушённые тона, функциональные детали — карманы, пояса, воротники-стойки. Стиль приватности становится дисциплинированным: аккуратность, чистота, простота — вот его эстетика.
Фотограф Сесил Битон в ванной комнате своего дома в Уилтшире, показывая стены, украшенные автографами гостей. Англия, 1934 год. Vogue
Америка: приватность как массовая идентичность
Rabhor. США, 1936 // Glover. Пижамы на заказ. США, 1940
В Соединённых Штатах 1930–1950-х годов приватность приобретает совершенно иное звучание — она становится частью национального мифа. После Великой депрессии и Второй мировой войны именно идея «дома как центра комфорта» становится моральной опорой американской культуры.
// Компания Brooks Costume, 1954 год. The Met Museum
Компания Brooks Costume, 1954 год. The Met Museum
Компания Brooks Costume, 1954 год. The Met Museum
Компания Brooks Costume, 1954 год. The Met Museum
Решающую роль в формировании визуального кода сыграли Голливуд и журналы. Мужчина в пижаме или халате — образ, который тиражируется через фильмы, рекламные постеры, обложки изданий Esquire, Life, GQ. В кино, начиная с 1930-х, появляются сцены, где домашняя одежда становится частью романтических или психологических сюжетов: Кэри Грант, Фред Астер, Хамфри Богарт — актёры, которые закрепили визуальный архетип «домашнего джентльмена». Их костюмы — пижамы из шелка, халаты с контрастной отделкой, тапочки из бархата — превращаются в символ не столько отдыха, сколько уверенности и контроля над пространством.
Реклама Wilson Wear Wilson Brothers, 1944
Параллельно развивается рынок ready-to-wear и каталогов. Компании Sears, Montgomery Ward, Arrow, Jockey и Van Heusen выпускают рекламу, где мужская домашняя одежда становится признаком цивилизованности, успеха, хорошего вкуса. Пижама или халат из шёлка в рекламном буклете 1940-х — это уже не привилегия элиты, а достижимый стандарт среднего класса.
// Нижнее белье Hanes для мужчин и мальчиков, 1959
Реклама пижамы Weldon. Cosmo, февраль 1959. США
Реклама пижам Weldon. Журнал Good Housekeeping, ноябрь 1958 // Реклама пижам Weldon. Журнал «Today’s Woman», февраль 1953
Реклама мужских пижам Weldon. Summer Nighter. Woman’s Day, июнь 1951 // Today’s Woman, декабрь 1952
Американская приватность 1930–1940-х годов визуально противоположна европейской. Если Европа в этот период показывает дом как тихое убежище, то Америка — как сцену уверенности и статуса. В послевоенных пригородах (suburbs) мужчины изображаются в идеально обставленных гостиных, с чашкой кофе, газетой, ребёнком на коленях. Дом — не просто место отдыха, а доказательство личного успеха.
Фильм «Нью-Йорк Майами», Фрэнк Капра, 1934
Визуальная стандартизация: приватность как массовый образ
McCall 5865. Англия, 1940-е
После Второй мировой войны различие между Европой и Америкой частично стирается. Мир устал от напряжения, и возникает универсальный запрос на уют, стабильность, привычный порядок. Именно в 1940–1950-е годы складывается визуальный стандарт, который мы сегодня считываем как «образ домашнего мужчины».
Wilson Brothers. США, 1948
В Европе это выражается в новых коллекциях модных домов и текстильных фабрик. Итальянские и французские производители тканей создают линейки, предназначенные для «восстановления простоты» — мягкие пижамные хлопки, серые и кремовые оттенки, чёткий силуэт. Даже такие бренды, как Dormeuil или Brooks Brothers, выпускают линейки lounge-одежды.
// Джин Келли в фильме «Американец в Париже», 1951
Джин Келли в фильме «Американец в Париже», 1951
В Америке в это же время формируется феномен suburbia — пригороды с частными домами, где жизнь среднего класса концентрируется вокруг семьи и быта. Приватность становится идеалом: «my home is my kingdom» превращается в рекламный слоган. Обложки журналов Life, Esquire, Good Housekeeping показывают мужчину в пижаме у камина или на террасе — идеального хозяина в идеально упорядоченном мире.
Журнал GQ. 1950-е
Фотография и кинематограф делают приватность частью публичного пространства. На рекламных снимках мужчины позируют в халатах с такой же уверенностью, как в деловых костюмах; приватность утрачивает интимный характер и становится эстетикой «контролируемого расслабления». Это особенно заметно в рекламе Esquire: изображения издания 1940-х годов сочетали сексуальность, стиль и бытовую теплоту — пижама превращалась в инструмент самоидентификации.
// Esquire. Март 1934
Esquire. Июнь 1940 // Esquire. Март 1935
Esquire. Июнь 1938 // Esquire. Январь 1943
Esquire. Февраль 1955 // Esquire. Июль 1951
Этот образ распространяется и на международный рынок: европейские журналы мод, такие как Men’s Wear Review или Revue de la Mode, начинают адаптировать американский визуальный язык. Происходит своеобразная американизация приватности: образы из рекламы и кино становятся глобальным стандартом мужского досуга и домашнего стиля.
Фильм «Кошка на руживой меди», Ричард Брукс, 1958
Медиа и визуальные клише: приватность как зрелище
С конца 1930-х и особенно в 1950-е годы приватность окончательно превращается в массовый визуальный символ. Её не просто изображают — её воспроизводят, стандартизируют, тиражируют.
Фильм «Недискретный», Стэнли Донен, 1958
Фотография, реклама, журналы и кино формируют устойчивый набор визуальных кодов: кресло, халат, газета, настольная лампа, камин, мягкий свет. Эти элементы создают универсальный сценарий «домашнего мужчины», узнаваемый по всему Западу.
Фильм «Французский канкан», Жан Ренуар, 1954
Реклама брендов Arrow или Van Heusen превращает пижаму в знак уверенности и привлекательности. Кампании 1940-х годов нередко сопровождались слоганами вроде: «He looks successful — even at home» или «For the man who relaxes with dignity». Это не просто маркетинг — это культурный перевод понятий уюта и статуса в область визуального.
Голливуд же окончательно закрепляет этот образ. В фильмах The Philadelphia Story (1940), His Girl Friday (1940), Casablanca (1942) герои носят пижамы и халаты, превращая их в часть характера. Домашняя одежда становится метафорой — внутреннего спокойствия, уверенности и сексуальной привлекательности.
Фильм «Из России с любовью», Теренс Янг, 1963
Фильм «Восемь с половиной», Федерико Феллини, 1963
Постепенно приватность перестаёт быть противоположностью публичности: она становится её сценой. Американские и европейские журналы используют одни и те же визуальные архетипы — мужчина в кресле, мужчина у окна, мужчина с трубкой — и тем самым создают глобальную иконографию приватности.
Фильм «Окно во двор», Альфред Хичкок, 1954
Фильм «Голдфингер», Гай Хэмилтон, 1964
Заключение по главе
Период с 1930 по 1950-е стал решающим для формирования того, что можно назвать современным визуальным кодом приватности. Дом перестал быть только личным пространством — он стал социальным символом. Мужская домашняя одежда утратила связь с классом, но приобрела значение стиля, вкуса и принадлежности к культуре middle class. Америка задала темп и эстетику — комфорт, уверенность, «домашний успех»; Европа сохранила интеллектуальность и сдержанность. Вместе они создали канон приватности, который живёт в визуальной культуре до сих пор — от кино до рекламы luxury-брендов.
Church Gibson, P. Fashion and Celebrity Culture. — London: Berg, 2012. — 288 p.
Churchwell, S. Careless People: Murder, Mayhem, and the Invention of The Great Gatsby. — London: Virago, 2013. — 448 p.
Breward, C. The Suit: Form, Function, and Style. — London: Reaktion Books, 2016. — 240 p.
Barthes, R. The Fashion System. — Berkeley: University of California Press, 1983. — 312 p.
Nixon, S. Hard Looks: Masculinities, Spectatorship and Contemporary Consumption. — London: UCL Press, 1996. — 260 p.
Jobling, P., & Crowley, D. Graphic Design: Reproduction and Representation since 1800. — Manchester: Manchester University Press, 1996. — 336 p.
Gundle, S. Glamour: A History. — Oxford: Oxford University Press, 2008. — 368 p.
Михайлова Н. Голливуд и визуальные стандарты маскулинности, 1930–1950. — М.: Искусство, 2019. — 276 с.
