Глава III — СМЕРКАЕТСЯ
Дагестан
Смятыми страницами перелистывая массивы, Катится смуглое солнце — Черноглазо, знойно, красиво, Обглоданные хребты темно-синей, дымящейся рыбы Коптятся зеленым туманом, Размножая деревни-полипы.
Повязавшись цветастым платочком, скрючевшись три погибели круче, Возвышаясь горбом поверх тучи, Дагестан вырастает плакучий. Он хранитель древнейших традиций, седовласых дедов проводинец, И язык в нем всяк сущий блуждает: сын лезгин, горный друг осетинец Он не нежен и ласков едва ли, резок, резв, горемычен, горяч, И меня здесь не понимали, даже если б хотели понять. Но к чему здесь меня пониманье, ни к чему мои мысли в горах, Здесь устои себя подковали Многолетием в кузнях-годах, И блуждая столичною мыслью, Ухожу я в промозглость сознания, Чтобы светлою, горною высью Отнестись в глубину мироздания. Эта даль и кавказские склоны Меня встретят с героем не нашим, Мне припомнят мечты о Тулоне И чему они стоили павшим, Скажут: помнишь, как здесь пролетарий Пролетал сквозь туманы Тамани? Скажут: помнишь, как здесь Печорин Оказался на век обречен?
16 февраля — туманно, снежно и темно, Теперь всегда туманно в этот день. Мы хоронили короля, это было вчера, это было давно. Все как и прежде с горечью потерь Мы занимались поисками брата, Кому бы хорошо жить на Руси, Но Гришу Добросклонова ждала расплата, И все, что можем мы — сказать «прости». Помнить, что автор русского Некрасов Пред смертью ход поэмы изменил, Он подарил спасителя с иконостаса, На счастие он Русь благословил. 16 февраля, туманно, снежно и темно, Теперь всегда туманно в этот день. Разбит сервиз подаренного хрусталя, На память Гриши распласталась тень.
Проводница подходит с насущным вопросом: «Вам рыба или мясо Кусок?», А я не рыба не мясо, Я — все, Разрываюсь на части, Усоп Мой инстинкт жизнелюбия, Кроссо- вок, развязанные шнурки, Босо- ногая вторая нога, Косо Сползающая бретель, Лицо Нелепо и пусто, И что, Это по вашему искусство? Напутстви- е дайте мне хоть на жизнь, Но пусть Не много, хотя бы два, Каюсь — Меня донимает грусть, В ус Чтобы не дуть иногда, Дай мне напутствие — Слова хотя бы два! Раз — Как мне себя понять? Вас Как понять мне потом? Здесь Я успокоюсь впредь, Знать Буду хотя бы два Слова — напутствия, Ждать успокоюсь я, Медленно тупо ждать, Жить Буду мирно я, Ведь Чтобы жить надо быть Верным своим шнуркам «Вы» те- пло обращаться ко встречным, Выйти, если вдруг стало душно, Выте- Сненные сущности Не подавлять уметь, Рыба ты или мясо Знать, Руки в холод дыханием греть И по новой опять.
Чувство собственной неприкосновенности С чувством собственной неприкаянности Часто тесно соприкасается, Частное остается только частным, Честность дешевле с каждым часом, Чувство — чёрство, чествование — часто, Что же делать человеку чести В черном свете чистоты лечебной? С кем же человеку чувство Своего ничтожества делить? Так и заточает человека Чувство собственной неприкосновенности В одиноком неприкаянности чувстве Чаще даже, чем ты можешь ожидать.