Средневековые кролики-убийцы в европейских манускриптах XIV–XV веков
Концепция
В европейских манускриптах XIV–XV веков встречается необычный и парадоксальный мотив: кролики, обычно представляющие образ робости и уязвимости, изображаются вооружёнными, нападающими, карающими или сатирически взаимодействующими с человеческими фигурами. Эти сцены помещены в маргиналии — область рукописи, традиционно допускавшую большую свободу для визуальных экспериментов. Такой тип изображений нередко называют дролери: небольшие фантастические или комические фигурки, размещённые на полях и предназначенные для создания дополнительного, нередко иронического смыслового слоя.
Маргинальное пространство — и особенно дролери как его характерная форма — позволяли художникам работать с гротеском, иронией и нарушением привычных символических структур, формируя своеобразный «альтернативный» уровень визуального высказывания, не совпадающий с основным текстом. В этом контексте мотив агрессивных кроликов становится инструментом смещения обычных ролей и демонстрацией того, как иллюминаторы использовали периферию страницы для создания необычных, иногда провокационно-иронических образов.
Сюжеты и особенности изображения кроликов
Мотив проявляется в ряде устойчивых сюжетных схем: нападения на людей или животных, «перевёрнутая охота», в которой кролики выступают в роли охотников, сцены суда или казни, а также изображения животных в воинских атрибутах. Все эти варианты строятся на контрасте между привычным восприятием животного и неожиданным сценическим действием, что усиливает гротескный эффект и подчёркивает инверсию ролей. Во всех рассматриваемых сценах они получают активную или доминирующую роль, в той или иной степени связанную с нарушением привычной иерархии «силы» и «слабости». Через изменение позы, выражения, оружия или контекста иллюминаторы наделяют его символическим потенциалом. Это позволяет рассматривать этот мотив как устойчивый и осмысленный художественный приём, а не случайную игру.
Методология исследования: выбор темы, материала, структура, источники
Обращение к данной теме позволяет рассматривать маргиналии как самостоятельный визуальный пласт, в котором художники выходили за пределы канонических решений и создавали образы, построенные на нарушении привычных иерархий. Через такие сцены можно проследить использование инверсии, гротеска и смещения ролей для формирования параллельного смыслового уровня внутри рукописи.
Материал для исследования отбирался по нескольким критериям: принадлежность к XIV–XV векам; наличие характерных признаков рассматриваемой иконографии; достаточная сохранность для изучения деталей; разнообразие сюжетных ситуаций.
Структура исследования выстроена в четыре смысловых блока, отражающих постепенное усложнение мотива. Такое структурирование позволяет показать, как от частных эпизодов насилия мотив развивается до полноценной системы визуального критического высказывания.
При работе с письменными источниками учитывались исследования по средневековой культуре, иконографии и рукописной традиции. Они позволяли уточнить исторический фон, в рамках которого формировались подобные образы, и сопоставить разные подходы к их интерпретации.
Ключевой вопрос и гипотеза исследования
Ключевой вопрос: Каковы функции и смысловые задачи мотива агрессивных кроликов в структуре маргиналий европейских манускриптов XIV–XV веков?
Гипотеза: Мотив агрессивных кроликов основан на приёмах визуальной инверсии и используется для создания образов, нарушающих привычные иерархии, что позволяет рассматривать его как форму иронического или критического высказывания внутри рукописи.
Инверсия охоты: кролик против охотника и собаки
Серия с охотником
Кролик-лучник нападает на охотника. Декреталии Григория IX, Англия, около 1340-х годов, рукопись «Королевская», листы 59-61
Сцена демонстрирует основной механизм визуальной инверсии: животное, традиционно воспринимаемое как жертва, получает роль активного преследователя. Кролик присваивает человеческое оружие и способность нападать, что переворачивает привычную охотничью иерархию. В функции маргиналии подобный эпизод открывает альтернативный, карнавальный слой смысла, где порядок взаимодействий между человеком и животным сознательно смещён. Эта инверсия становится формой ироничного комментария к социальным ролям, а не просто комической фантазией.
Связанный охотник в руках кроликов. Декреталии Григория IX, Англия, около 1340-х годов, рукопись «Королевская», листы 59–61
Человек оказывается полностью лишён возможности сопротивления. Действия кроликов подчеркивают не просто переворот ролей, а утрату человеком социального статуса. Сцена показывает, как мотив используется для демонстрации нестабильности привычного порядка.
Кролик-судья выносит приговор охотнику. Декреталии Григория IX, Англия, около 1340-х годов, рукопись «Королевская», листы 59–61
Инверсия приобретает социальное измерение: животное изображено как носитель власти. Сцена подражает судебным ритуалам, превращая маргиналию в комментарий о том, как легко можно переосмыслить структуру авторитета, если изменить точки зрения.
Кролики несут пленника на казнь. Декреталии Григория IX, Англия, около 1340-х годов, рукопись «Королевская», листы 59–61
Казнь охотника: кролик обезглавливает человека. Декреталии Григория IX, Англия, около 1340-х годов, рукопись «Королевская», листы 59–61
Финальный эпизод подчёркивает не жестокость, а завершённость перевёрнутого мира: от нападения до исполнения «правосудия». Образ работает как гротескное обобщение — насилие, обычно направленное на кролика, возвращается к человеку, что превращает сцену в ироничное рассуждение о механизмах власти.
Серия с гончей
Кролик-лучник атакует гончую. Декреталии Григория IX, Англия, около 1340-х годов, рукопись «Королевская», лист 62
В этой сцене нарушается не только иерархия «человек—животное», но и внутренняя иерархия охоты: гончая, обычно являющаяся инструментом охотника, становится объектом нападения. Инверсия затрагивает всю систему охотничьей власти, демонстрируя, что даже вспомогательные фигуры человеческого порядка могут быть выведены из привычной роли.
Гончая в роли пленника кроликов. Декреталии Григория IX, Англия, около 1340-х годов, рукопись «Королевская», лист 62
В этой сцене художник показывает напряжённый момент захвата: кролики удерживают собаку, полностью лишая её возможности сопротивляться. Изображение построено на подчёркнутой статичности животного и активных жестах кроликов. Такой приём делает акцент не на конфликте, а на демонстрации контроля, который выглядит неожиданным для охотничьего контекста. Благодаря этому сцена работает как визуальная фиксация абсурдной, но закономерно выстроенной ситуации, где порядок событий подается как нечто само собой разумеющееся.
Кроличий суд над гончей. Декреталии Григория IX, Англия, около 1340-х годов, рукопись «Королевская», лист 62
Композиция миниатюры напоминает судебное заседание с устойчивой структурой — «судья», «обвиняемый» и сопровождающие фигуры. Художник сознательно использует элементы, ассоциируемые с человеческими ритуалами власти (жесты, позы, «троноподобное» сооружение), чтобы придать сцене серьёзность, которая контрастирует с выбором персонажей.
Такое сочетание бытовой собачьей фигуры и тщательно выстроенной сцены «правосудия» создаёт ощущение гротеска: изображение одновременно имитирует форму официального действия и подрывает её за счёт необычных участников.
Кролики ведут гончую на казнь. Декреталии Григория IX, Англия, около 1340-х годов, рукопись «Королевская», лист 62
В этой сцене художник показывает процесс приготовления к наказанию как организованное действие: животные движутся стройно, повозка включена в композицию, и сам жест ведения собаки изображён без спешки и хаоса. Визуальное спокойствие при заведомо жестоком исходе создаёт эффект холодной формальности. Это подчёркивает, что сцена строится не на эмоциональном конфликте, а на демонстрации неожиданного порядка, где животные действуют с намеренной сдержанностью.
Казнь гончей. Декреталии Григория IX, Англия, около 1340-х годов, рукопись «Королевская», лист 62
В последней иллюстрации показан уже завершённый результат наказания: повешенная собака занимает центральную позицию, а кролик с оружием присутствует лишь как формальный свидетель произошедшего. Минимальность действия подчёркивает не процесс, а установленный порядок, в котором исполнителями расправы оказываются животные. Агрессивный кролик становится знаком не просто жестокости, а символом переопределённой власти, что подтверждает использование визуальной инверсии как средства пересмотра привычных иерархий.
Эпизоды охоты кролика
1. Кролик с полным колчаном стрел и охотничьим рогом. 2. Возвращение кролика-охотника с повешенной гончей. Часослов, Англия, 1320-е годы, рукопись из собрания Харли, лист 20
Две сцены образуют единый пародийный охотничий цикл, в котором кролик полностью присваивает себе роль охотника. В первом эпизоде он изображён как самостоятельный участник охоты: с рогом и колчаном, в позе уверенного отправления «на промысел». Во втором эпизоде эта перевёрнутая логика доводится до завершённого результата — кролик возвращается с повешенной собакой, занимая позицию победителя. Вместо привычной добычи, принесённой человеком, зритель видит жертву, которая в реальности принадлежит к охотничьей стороне. Таким образом, пара сцен демонстрирует, как мотив агрессивных кроликов используется для подрыва охотничьей иерархии и превращает знакомый ритуал в комическую модель мира, где животное занимает место хозяина охоты.
Кролик стреляет в пса. Часослов, Англия, 1320-е годы, рукопись из собрания Харли, листы 96–97
Динамика разворота усиливает ощущение угрозы: кролик целится через границу листов, как бы нарушая саму структуру книги. Это подчёркивает, что мотив агрессии работает не только внутри сюжетного мира, но и на уровне книжного пространства, превращая маргиналию в зону активного действия.
Кролик как олицетворение силы, власти и насилия
Кролик против людей
1. Кролик нападает на человека, рукопись 107, лист 96. 2. Кролик убивает солдата, рукопись № 107, лист 141. Верденский бревиарий, Франция, около 1302–1305 годов.
Две сцены показывают, что мотив агрессивных кроликов служит для демонстрации того, как маргиналии могут выводить скрытые напряжения средневековой культуры наружу.
В миниатюре с солдатом животное выступает как сила, способная нарушить порядок, основанный на дисциплине и военной власти. Такой образ превращает маргиналию в место, где жестко закреплённые социальные роли становятся подвижными и уязвимыми.
Сцена с нападением на обычного человека раскрывает другой мотив: Кролик здесь действует как неожиданная угроза, подчеркивая, что устойчивые границы обыденности могут быть нарушены в любой момент.
Кролик с топором перед королём. Горлестонская псалтырь, Восточная Англия, 1310–1324 годы, Лондон, рукопись 49622, лист 13
Мотив агрессивного кролика используется для подрыва не только бытовых и охотничьих отношений, но и символического порядка власти. Присутствие короля предполагает максимальную дистанцию между вершиной иерархии и теми, кто находится внизу.
Образ работает как визуальная провокация: королевская власть оказывается вплотную рядом с существом, которое в обычной логике мира не может представлять угрозу. Это превращает маргиналию в форму наблюдения за тем, насколько условна и хрупка дистанция между высоким и низким.
1. Рыцарь замахивается мечом на кролика. Горлестонская псалтырь, 1310–1324 гг., Лондон, рукопись 49622, лист 149 2. Поединок человека и кролика. Маастрихтские часы, Льеж, XIV век рукопись 17, лист 240
В обеих миниатюрах показано необычное столкновение человека с кроликом, что сразу выводит сцену за рамки привычной воинской логики. В первой рыцарь поднимает меч на маленькое животное, ситуация выглядит странной, потому что такой противник не соответствует его статусу и роли.
Во второй кролик показан как полноценный участник поединка: он вооружён и занимает позицию бойца напротив человека. Это делает саму идею человеческого превосходства сомнительной — животное получает те же средства и «право» на участие в конфликте.
Вместе эти сцены ставят под вопрос устойчивые представления о силе и авторитете.
Контроль над животными
Кролик, держащий собаку на поводке. Верденский бревиарий, Франция, около 1302–1305 годов, рукопись 107, лист 129
Кролик избивает собаку. Верденский бревиарий, Франция, около 1302–1305 годов, рукопись 107, лист 129
Кролик проявляет физическое превосходство над собакой — животным, которое в средневековой культуре обычно связано с силой, охотой и службой человеку. Такое переворачивание ролей показывает, что мотив агрессивного кролика используется для демонстрации того, как привычные модели подчинения могут меняться местами.
Сцена подчёркивает, что в маргиналиях возможно существование альтернативного порядка, где слабое животное получает возможность действовать уверенно и властно.
1. Кролик против льва. Рукопись 107, лист 109 2. Кролик охотится на птицу. Рукопись 107, лист 127 Верденский бревиарий, Франция, около 1302–1305 годов
В миниатюре с львом художник использует контраст несоотносимых образов, чтобы показать условность и свободный характер маргинального пространства. Такое сочетание не стремится к реалистичности, но демонстрирует, как дролери может нарушать ожидаемые визуальные связи между символическими фигурами.
Сцена охоты на птицу строится иначе: внимание переносится на действие, которое обычно не ассоциируется с кроликом. Здесь мотив позволяет художнику испытать возможности изображения, меняя привычные поведенческие модели животных ради большей выразительности.
1. Кролики и собака в пародийном турнире. Ятс Томпсон, рукопись 8, лист 294 2. Рыцарский поединок кролика и пса. Ятс Томпсон, рукопись 8, лист 181 Бревиарий Рено де Бара, Мец, 1302–1303 годы
В сцене пародийного турнира художник сохраняет внешнюю форму рыцарского состязания, но намеренно нарушает её логичность, заменяя участников животными. Так создаётся подчеркнуто игровая ситуация, в которой знакомый жанр превращается в зрелищную нелепость.
В поединке кролика и пса композиция гораздо строже, ближе к реальному бою. Однако необычные участники лишают сцену привычной торжественности, создавая впечатление осознанного стилистического смещения.
Обе миниатюры демонстрируют, что использование животных в рыцарских сюжетах служит способом исследовать устойчивые культурные формы: художник показывает, насколько легко привычные модели теряют серьёзность, если изменить лишь действующих лиц.
Маргиналии с элементами гротеска
Гибрид «кролик-дракон». Горлестонская псалтырь, Восточная Англия, около 1310–1324 годов, рукопись 49622, лист 190
Гибрид «кролик-дракон». Горлестонская псалтырь, Восточная Англия, 1310–1324 годы, рукопись 49622, лист 165
Кролики превращены в фантастических существ с деформированными телами, что усиливает гротескный эффект и подчёркивает их выход из привычной иерархии животных образов. Здесь агрессия выражена не через прямое нападение, а через нарушение формы: удлинённые корпуса, напряжённые позы и преувеличенные черты создают ощущение внутренней угрозы и нестабильности. Такая пластическая деформация работает как приём визуальной инверсии — привычный образ кролика, связанный с мягкостью и безобидностью, заменён резкими и напряжёнными конфигурациями тела. Гротеск в этом случае служит способом высмеять устойчивые представления о природе и порядке, превращая кролика в фигуру, которая подрывает ожидания и тем самым выполняет критическую функцию внутри маргиналий.
Гибриды с головой кролика и телами рыбы. Горлестонская псалтырь, Восточная Англия, около 1310–1324 годов, рукопись 49622, лист неизвестен
Гибриды с рыбьими хвостами и головой кролика представляют собой характерный пример гротескного смешения форм, типичного для маргиналий Горлестонской псалтыри. Соединение несоединимого — кролика и морского существа — разрушает привычные границы между видами и создаёт образ, существующий вне естественного порядка. Гротеск здесь выступает как визуальная игра, построенная на нарушении логики и биологических законов: фантастическое тело превращается в инструмент построения альтернативного мира на полях рукописи. Такие маргиналии демонстрируют свободу художника и подчёркивают контраст между строгим основным текстом и тем абсурдным пространством, где возможны любые трансформации.
Кроличья литургическая процессия. Горлестонская псалтырь, Восточная Англия, около 1310–1324 годов. дополнительная рукопись 49622, лист неизвестен
Сцена представляет собой гротескную пародию на литургическую процесссию: кролики повторяют жесты и роли священнослужителей, неся крест, кадило, свечи и музыкальные инструменты. Перенос сакральных атрибутов в образный ряд животных создаёт эффект инверсии и подчёркивает смещение привычных иерархий. Гротеск здесь работает как способ высмеять устойчивые ритуалы и показать, как маргиналии превращались в пространство свободной игры, иронии и скрытой критики церковного порядка.
Заключение
Кролики-убийцы в маргиналиях европейских манускриптов XIV–XV веков не были случайны. Через инверсию привычных ролей — когда слабое животное становится охотником, судьёй или воином — иллюминаторы демонстрировали возможность пересмотра устойчивых иерархий.
Сюжеты с погонями, казнями и пародийными поединками использовались как форма визуальной иронии. Через образ кролика, занимающего позицию силы, художники высмеивали социальные ритуалы — охоту, рыцарство, судебные практики — выводя их в область абсурда и тем самым демонстрируя их условность.
Таким образом, агрессивные кролики выполняли роль скрытого комментария, превращая маргиналии в пространство свободного высказывания, где можно было выразить сомнение в стабильности порядка, высмеять власть или показать обратную сторону привычных норм.
British Library. Medieval Manuscripts Catalogue. Лондон: British Library. URL: https://www.bl.uk/ (дата обращения: 21.11.2025).
Initiale (IRHT–CNRS). Base de données codicologiques et iconographiques. Париж: CNRS. URL: https://initiale.irht.cnrs.fr/ дата обращения: 21.11.2025).
Digital Scriptorium. URL: https://digital-scriptorium.org (дата обращения: 21.11.2025).
Internet Archive. Medieval Manuscripts Collection. URL: https://archive.org/ (дата обращения: 21.11.2025).
Gallica (Bibliothèque nationale de France) URL: https://gallica.bnf.fr (дата обращения: 21.11.2025).
The Morgan Library & Museum — Digital Facsimiles URL: https://www.themorgan.org/ дата обращения: 21.11.2025).
University of Notre Dame URL: https://sites.nd.edu/manuscript-studies/2024/03/22/medieval-rabbits-ancient-symbolism-english-migration-and-murderous-marginalia/?utm_medium=organic&utm_source=yandexsmartcamera (дата обращения: 21.11.2025).
